[rewinderon]

Небольшое путешествие по большому треугольнику.

"большой треугольник", на самом деле нифига не большой, это города Москва, Петербург и Вологда, а также связывающие их в форме треугольника дороги.

Вообще это мой первый опыт путешествия автостопом/на собаках/пешком.

Началось с того что в начале августа, уже после экзаменов, мой дядя Тиша внезапно предложил через несколько дней съездить автостопом в Питер. Я согласился.
Из Москвы до Питера добирались так: доехали на электричке до Твери, остановились, вылезли, решали что дальше делать.Тверь забавный город. Игрушечный, как будто. Все теснится, здания и гаражи прыгают друг на друга, улицы широкие, но кажется, будто их вообще нет, а по улицам ходят смешные дребезжащие трамвайчики.

На одном из них мы с Тишкой и выехали из города прямо на междугородгюю трассу, где и голосовали.
Часа два ничего е ловилось, так что мы пешком дошли до дальнобойщицкой кафешки, где купили шесть бутербродов и нашли водителя, который подбросил нас на сто тридцать километров. Тихий такой дядька, но когда мы его уже спросили отказаться не смог. Такой вот парадокс вежливости. Впрочем, подвезти незадачливых путешественников - невелик труд. Хотя всякое бывает.

Он задал нам несколько дежурных вопросов, вроде "куда едете?", "давно путешествуете?" и т.д., но активного разговора не было. Зато мы с Тишкой разговорились.

Сбросил он нас в маленьком городке на полпути до Новгорода где нас тотчас же, мы голосовать-то еще не начали, поймал следующий водитель. на вид - типичный маньяк. Такой маленький дядька в очках с доброй улыбкой.
"Я вас ещё в твери видел", говорит. Жуткое впечатление, честно говоря, произвел. Сказал, что подкинет до Новгорода. Ну, нас двое, мы согласились.Оказалось, не маньяк вовсе, просто идеалист, который верит, что каждый добрый поступок приближает светлое будущее. Говорить с ним было скучно. Какую бы тему мы ни поднимали, отнего нельзя было ждать ни жаркого спора, ни оригинальных суждений и идей. Зато - действительно добрый. Вообще до этого путешествия я отличался однобоким взглядом на окружающие меня человеческие существа. Есть они и есть, скорее всего - сволочи. А между тем, сколько их на самом деле, самых немыслимых типажей, и сколько в жизни того, что ты ожидаешь встретить в книге или фильме, но почему-то не ждешь в реальности. Самых странных совпадений, "неожиданных" поворотов сюжета, и прочих соответствий законам жанра, причем некоего неопределенного, все время меняющегося жанра.

В Новгород мы приехали уже почти ночью. И обсудив дальнейшие действия, решили дождаться утреннего поезда, то есть попросту переспать на вокзале. Сейчас я думаю что решение было не лучшее, надо было вообще в Новгород не въезжать, попросить сбросить на трассе. Правда, тогда нас ждали бы проблемы на входе в Питер. А так мы приехали на очередной электричке, зайцами (ну, дать небольшую взятку контролерше пришлось, причем я, как сказал Тиша "вел себе как школьник без билета в автобусе", то есть глупо озирался по сторонам.), прямо в центр города.

Первое что мы сделали в Петрограде - заблудились в поисках хостела. Потом, правда, нашли достаточно быстро, после звонка своим в москву с уточнением адреса.

В городе провели три дня. Были на экскурсиях, успешно лишились наших мобильных телефонов, провели один день средний, один плохой, и один великолепный.
И стали решать что делать дальше. После некоторого обсуждения я решил не возвращаться в Москву, а ехать вместе с Тишкой на его дачу под Вологдой, на земле старых русских деревень и монастырей.
На утро четвертого дня, уже выписавшись из хостела, мы пошли искать общежитие чтобы провести еще один, лишний день в питере, но после нескольких часов поисков отказались от этой затеи: лишний день нам не больно-то нужен, а ребята в общежитии, которое мы нашли, особого доверия не вызывали. Так что в пять дня мы вышли (пешком) из города и быстро добрались до трассы м-18, ведущей к мурманску. От неё ответвлялась нужная нам дорога на вологду, но туда нужно было еще доехать.
Впрочем, доехали. В общей сложности нас везли четыре машины. В одной из них целующуяся парочка особенно на нас не отвлекалась, в другой оказался вологодский мужик, который разговорился с привологденным Тишкой, в третьей - просто парень, от которого хорошим настроением разило на весь салон. Это иначе не назовешь. У него, что называется, все было хорошо. И, наконец, четвертым был бешеный лихач, который связывался по телефону со своим другом, чтобы узнать где ГАИ - на его ста сорока километрах в час постовые действительно были немножко ни к чему.

Где-то к семи часам вечера мы преодолели стокилометровый отрезок пути и оказались у дороги на Вологду. Там мы увидели следующую сцену:Стоявшая у обочины старушка, пытавшаяся остановить машину, вытянула руку, как-то странно вывернулась, и одновременно проговорила-прошептала "подвезите, пожалуйста".И что мы слышым?
Жуткий скрип, визг тормозов, и, преодолевая чуть ли не пятьдесят метров тормозного пути, останавливается загруженная дальнобойщицкая фура. мы приняли к сведению, и буквально следующая фура досталась нам.
Это был пустой Камаз с водителем, который, видимо, не говорил с живыми людьми уже около суток. По крайней мере он выплескивал на нас все, что думал без остановки. ругал женщин за рулем, чайников, идиотов, му**ка с мигалкой, и был просто воплощением всех историй и анекдотов о дальнобойщиках. Вдобавок мы ехали по бетонной дороге, и камаз, кабина которого сидела без всякой амортизации на оси, жутко трясся. Да, машину дальнобойщик тоже ругал.
Мы почти не говорили, только слушали и вставляли слово, чтобы мужик продолжал свою речь. Ему это точно было нужно. Тогда я точно почувствовал, как сильно большие дозы одиночества и постоянного напряжения влияют на человека. Жуткая работа. Впрочем, зависит от того, как устроиться.

Когда он нас высадил была уже ночь. луна, отблескивавшая тусклым желтым светом, смотрела на нас сквозь дымку, тонкий-претонкий слой облаков, и оттого выглядела совсем сказочно. Вокруг были только сосны и прочие родичи Буратино, и трасса пустовала. Изредка проносилась легковушка с делающим вид будто не видит нас водителем, или женщиной с остекленевшими глазами. (Женщины автостопщиков вообще не берут. А если берут то крайне редко.)

Организовались так: один ест, второй голосует. И пока я жевал холодные бутерброды, Тиша остановил новую фуру.
Между двумя машинами, этими закрытыми в кабине мирами, ну и, естественно, между хозяевами этих миров, была огромная разница. В противоположность камазу, в кабине Мана было уютно и хорошо. Во всем чувствовалась рука водителя: в полотенцах за спиной, в приютившейся между сиденьями маленькой плитке и кастрюльке, и даже не знаю в чем именно, но именно во всем. Вроде и нет особой разницы, но чувствуешь: здесь все живет и здесь живут.

Кстати, дальнобойщики единственные кто, кажется, чувствует себя как дома на трассе. Легковушка это гость. А дальнобойщик, который смотрит на все с высоты своей кабины, определенно хозяин.

Так вот, новый водитель был таким человеком, который распространял себя во все вокруг. Он немного говорил, но в отличие от всех водителей, которые везли нас до этого, он вызывал абсолютное и безоговорочное доверие. Я чувствовал его где-то сбоку, как родного, близкого человека, и чувствовал исходящее от него спокойствие. Он согласился подбросить нас до самого череповца, промышленного города, путь через который до дачи Тихона, в обход Вологды, был даже короче. И вот теперь мы поспали. Вернее, спал в основном Тихон.
У нас с ним разные ритмы. Он спит мало и часто, я много но редко.

Около четырех часов утра было, когда наш грузовик въехал в Череповец. Пустые, безлюдные и безмашинные улицы соседствовали с наполнен зеленью, и редко-редко из неё торчали панельные многоэтажки. А вокруг этого райского сада царил завод. Трубы, градирни, строительные леса, снова трубы, рельсы, мрачные черные корпуса - и все это счастье металлурга в синем свете отступающей ночи, когда есть еще только намеки на солнце. И посреди всего этого - открытое пламя домны. На фоне синего ночного неба и тихого ночного города, топка, изрыгающая языки пламени и красный дым выглядела жутковато и чарующе. И никого. Пустой город, а завод будто работает сам по себе. Неземное зрелище.

Найдя автовокзал, мы с Тишкой стали ждать утреннюю маршрутку чтобы снова оказаться на междугородней трассе. И вот тогда-то меня наконец одолел Морфей, но я его победил. Сила воли, ага. Это Тишка может спать где угодно, а я предпочитаю сначала добраться, потом спать.
Оставшиеся семьдесят километров проехали быстро.
Странное бодрость на меня тогда нашла. Впрочем, знаю почему. Меня наконец-то перестал мучать живот, не без моей помощи, и я чувствовал, что горы могу своротить. Так что добирались "весело и с песней".
Некоторое время нас катал дедуля лет семидесяти, залихватски крутивший баранку, и изредка матерившийся. Гнал дедуля под сто двадцать по бетонной дороге.

Еще была проигнорировавшая нас вначале "ока", взяла после того, как мы обогнали ее на "вольво" с другим водителем.
"Ну я смотрю, берут, думаю, значит можно".
Вообще трасса, как я понял уже позже, возвращаясь автостопом в москву, запоминает тебя. Через несколько часов, если едешь удачно и днем, ты знаешь всех, кто едет с тобой, а они знают тебя. И когда трасса тебя запомнила шанс поймать попутку вырастает: тебя уже не боятся брать.

В Балуево, на даче Тихона, я провел прекрасные двенадцать дней. Отдохнул, порадовался жизни, увидел множество великолепных снов. Кстати, спал я там по четырнадцать часов. Странно, думал, на природе мое время сна уменьшится, а тут наоборот.

И вернулся в Москву автостопом, уже в одиночку. Единственное что изменилось - это все чувства и все принимаемые решения. Да, именно так. Все-таки, когда можно положиться только на себя, воспринимашеь мир иначе. Несколько раз я плутал, но главное что изменилось, это восприятие всего происходящего. Автостоп с другом и без - это небо и земля.
Поймал самосвал, с колоритным толстым мужиком и табличкой "за рулем 10 лет". Кстати вот прямо за его рулем располагалась целая вереница картинок с обнаженными девицами, которые водитель периодически жевал взглядом.
Еще была машина с полулежачими сидениями, в которой казалось, будто я прямо на асфальте разлегся. Жаль, что я так и не догадался запомнить марку, балда. Был шанс потом говорить: "а я вот на **** катался, во я крут/удачлив/эээ.
Одновременно со мной по дороге текли: семейство на "копейке", мужик, сидевший за рулем со временем стал меня узнавать и с улыбкой махал руками: мол, места нет, такой же как я автостопщик, весь в черном, пару раз я видел его в машине проносящегося мимо меня, один раз - голосующим на обочине. И один раз я мимо него прошел, в самом начале. Ближе к Ярославлю, то есть проехав примерно половину пути, я запомнил почти всех своих "соседей". В Ярославлеже с ними и расстался. Плутал три часа, и снова на дороге оказался уже когда стемнело, глубокой ночью. Оттуда и до Москвы меня подкинула "газель" с добродушным седым мужиком. Тот давал мне всякие поучительные советы и вообще был доброжелательной занозой в заднице. Как и любой по-настоящему хороший человек, чтобы вы в эти слова не вкладывали. Осталось у меня о нем очень хорошее впечатление, впрочем. И не вспомню, что он говорил, но тепло помню.
Приехал домой в четыре часа ночи, и это было хорошо.

Последующие недели меня преследовало странное ощущение доверия к миру. Жаль, но со временем оно рассеялось.
Хотя кое-что осталось. Самое важное. И стало частью меня.

На этой бодрой ноте и завершу свой рассказ.